Здравствуйте, маленькие дяди и тёти.
Сегодня у нас в гостях известный сказочник, дедушка Белена.
- Дедушка, какую интересную сказочку ты приготовил для
наших маленьких друзей?
- Вот, милый дружок Колюшка, расскажу я детям сказку не
простую, а плановую.
В далёком-далёком царстве-государстве, жил да был король.
Звали его План Планыч. И была у него дочка - Мрихуана
Прекрасная. Хороша, молода, зелена. Жили они - не тужили.
Дымом небо коптили. Вдруг, откуда не возьмись, налетел Змей
Героинович и увёз Марихуану Прекрасную. Утащил её в синее
небо, в далёкое сознание. Пригорюнился План Планыч, кинул
клич. Вызвался Иван-Наркоман. Пошел Иван-Наркоман далёкими
горами, кокаиновыми рощами. Пришёл к Змею Героинычу
и говорит:
- Давай, Змей Героиныч, биться.
- А на чём мы будем биться? - спрашивает его Змей Героиныч.
- А на косяках. - отвечает Иван-Наркоман.
Забили они по огромному полуметровому косяку, выкурили,
и показалось Ивану-Наркоману небо с овчинку, а Змею
Героинычу и того меньше. Однако стоят, держаться.
- Давай биться на машинках?
- Давай.
Задвинули они по ядерной дозе ЛСД, и показалось
Ивану-Наркоману небо с овчинку, а Змею Героинычу и того
меньше. Однако стоят, держаться.
- Давай биться на колёсах.
- Давай на колёсах.
Взяли они по пять столовых ложек колёс, закинулись, Змей
Героиныч и отошёл. Взял Иван-Наркоман Марихуану Прекрасную,
привёз её План Планычу. Тот отдал ему её в жены, и половину
коноплёвого королевства впридачу. Но на свадьбе сказал:
- Есть у меня, Иван, три двери. За одной косяки-самопыхи,
за второй колёса-самокаты, за третьей машины-самодвиги.
Пользуйся, Иван, всем, но за четвёртую дверь не заходи.
Ну, живёт Иван, хорошо ему. Косяки-самопыхи, колёса-самокаты,
машины-самодвиги... Но как-то раз приколося он было, что ж
за четвёртой-то дверью. Взял, да открыл. Выехала оттуда
милиция, и всех связала.
Вот и сказки конец. Кто слушал - молодец. И спасибо тебе
большое, дедушка Белена. Приходи к нам ещё в гости на
палочку чая.

Я - антиромантик,
Я - антиромантика...
Я - антиромантик,
Я - антиромантика...

Я люблю тебя, просто без слов.
Ты умеешь играть на волшебных струнах моего дождя.
Быть может я пью из бокала своих сумасшедших лет?
Нет, я просто хочу тебя...

О, блондинка, ты мой ветер, я твое море.
О, блондинка, ты мой ветер, я твое море.

Я люблю тебя всем чем могу!
Дома рухнут, камни сотруться, но я буду любить тебя..
Я знаю твой телефон занят не мной и не будет мой
Но я просто хочу быть с тобой...

О, блондинка, ты мой ветер, я твое море.
О, блондинка, ты мой ветер, я твое море.

Я знаю все твои чуствительные точки,
Я конролирую скачки и перепады.
В твоём оркестре я на месте дирижёра,
Закрой глаза, я знаю всё, что тебе надо.

О, блондинка, ты мой ветер, я твое море.
О, блондинка, ты мой ветер, я твое море.

Сегодня ночью кто-то устроил мышиный цирк
И мыши до утра играли с котом.
Потом для них был устроен прощальный пир
И утром довольный кот был сыт и суров.

Только в мышеловке бывает бесплатный сыр.
Все, что вокруг мышеловки - мышиный цирк.
Я маленький мышонок, я боюсь, что обрушится мир.
Где мыши и коты на своих местах,
Где мышеловка не бывает пуста.
Мышиный цирк.

Но этот кот уже слишком стар, он слишком мало ест.
Говорят, скоро будет другой, очередной мышеед-герой
Который съедением сделает жертве честь!

Только в мышеловке бывает бесплатный сыр.
Все, что вокруг мышеловки - мышиный цирк.
Я маленький мышонок, я боюсь, что обрушится мир.
Где мыши и коты на своих местах,
Где мышеловка не бывает пуста.
Мышиный цирк.

А я не учёная, не актриса,
Я домашняя маленькая крыса.
Я живу в уютной тёплой норке,
И со стола я ворую корки.

Мой жизненный принцип - всегда берегись,
Хватай и беги.

Кот себя относит к высшей расе,
Он живёт на молоке и мясе.
Но с ним я могу подружиться легко,
Главное не трогать его молоко.

Мой жизненный принцип - всегда берегись,
Хватай и беги.

Я тебе прочищу уши ломом,
Чтобы ты услышал голос мой.
Завалю тебя металлоломом,
Ты оттуда мне припев подпой.

Я не понимаю в жизни ни черта,
В этом моя линия, и моя черта.

Ты когда-нибудь бывал в цеху,
Где грохочет молот по железу.
[Если вам не отдаёт в паху]
Значит эта песня бесполезна.

Я не понимаю в жизни ни черта,
В этом моя линия, и моя черта.

1 Время менять имена
2 Компромисс
3 Солнце встает
4 Эй, ты, там, на том берегу!
5 Ветер перемен
6 Красное на черном
7 Воздух
8 Движение вспять
9 Земля

В городе старый порядок!
В городе старый порядок! Осень!
Который день идет дождь.

Время червей и жаб!
Время червей и жаб! Слизь!
Но это лишь повод выпустить когти!

Мы поем!
Мы поем! Заткните уши,
Если ваша музыка слякоть!

Солнечный пульс!
Солнечный пульс диктует!

Время менять имена!
Время менять имена!
Настало время менять!

Лица слуг сальны!
Лица слуг сальны! Жир сердец!
Разве это начало нового дня?!

Голод наш брат!
Голод наш брат! Вспомни,
как гнев площадей кромсал город!

Мы вольны!
Мы вольны! Хотя бы в том, что у нас есть глаза,
А у наших глаз - голос!

Мы поем!
Мы поем! Мы видим!

Время менять имена!
Время менять имена!
Настало время менять!

Мои цветы - вата,
Моя река - лед.
Мое тепло слякоть,
Дерьмо - мой мед.
Мой ветер вентилятор,
Моя земля асфальт,
Я разучился плакать,
Мои глаза - сталь.

Мы вскормлены пеплом великих побед.
Нас крестили звездой, нас растили в режиме нуля.
Красные кони серпами подков топтали рассвет,
Когда вшодило солнце, Солнцу говорили: "Нельзя..."

И ночь лупила в стекло залпами снега,
Ночь плевала в лицо черным дождем.
Ночь хохотала, кружа и сбивая со следа,
Мы хранили огонь, но не видели, с кем мы идем.

Но солнце всходило, чтобы спасти наши души.
Солнце вшодило чтобы согреть нашу кровь.
Сторожа продолжают спать, но сон их явно нарушен.
Сторожам все еще невдомек...

И демоны тусклых квартир, цедили из ран нашу боль,
Сулили нам сытые кухни, лизали луной.
Стращали охраной порядка, как страшным судом,
Но мы гнали их прочь, мы жгли нашу жизнь, мы шли,
Мы возвращались домой, возвращались домой...

А те кто боится огня, воспевают сырые углы,
Они охраняют покой, что ж, им есть, что терять!
Они говорят о любви, возведя в добродетель закон,
Но когда вшодило солнце, закон позволял им стрелять.

Но солнце вшодило, чтобы спасти наши души.
Солнце вшодило, чтобы согреть нашу кровь.
Сторожа продолжают спать, но сон их явно нарушен.
Сторожам все еще невдомек...

Но солнце встает, чтобы спасти наши души,
Солнце встает, чтобы согреть нашу кровь.
Сторожа продолжают спать, но сон их явно нарушен,
Сторожам все еще невдомек...

Мы вскормлены пеплом великих побед...

Почему ты молчишь? Ты оглох или спишь?
Эй, ты, там, на том берегу!

Смотри мне в глаза -
Мне нужен твой взгляд.
Сегодня я способен дать бой,
Сегодня я трезв,

Я говорю тебе: сделай шаг!
Пока деревья спят,
Ты можешь верить мне.
Мой лес болен луной.
Мой материк, по-прежнему пуст.
Я не хочу пожара,
Но огонь уже зажжен,
Я стою на самом краю.
Но пока держусь.

Если ты веришь мне,
Ты пойдешь со мной!

Моя земля просит воды.
Мой город переполнен и зол,
Как сжатый кулак.
Ветер больших перемен
Дует на восток.
Я чувствую начало конца,
Чувствую ток.
Шок!
Смелей,
Еще один шаг.
Лица смотрящих на нас
Уже остались в тени.
Я говорю тебе:
Мне нужен твой взгляд!
Прошу, смотри мне в глаза,
Смотри!

Если ты веришь мне,
Ты пойдешь со мной!
Пойдешь со мной!

Шаг за шагом, босиком по воде,
Времена, что отпущены нам,
Солнцем в праздник, солью в беде
Души резали напополам.

По ошибке? Конечно, нет!
Награждают сердцами птиц,
Тех, кто помнит дорогу наверх,
И стремится бросится вниз.

Нас вели поводыри-облака,
За ступенью - ступень, как над пропастью мост,
Порою нас швыряло на дно,
Порой поднимало до самых звезд.
Красное на черном!

Шаг за шагом, сам черт не брат,
Солнцу время, Луне часы,
Словно в оттепель снегопад,
По земле проходили мы.

Нас величали черной чумой,
Нечистой силой честили нас,
Когда мы шли, как по передовой,
Под прицелом пристальных глаз.

Будь что будет! Что было, ЕСТЬ!
Смех да слезы, а чем еще жить?
И если песню не суждено допеть,
Так хотя бы успеть сложить.

Красное на черном!

А на Кресте не спекается кровь,
Гвозди так и не смогли заржаветь,
И как эпилог - все та же любовь,
А как пролог - все та же смерть.
Может быть, это только мой бред,
Может быть, жизнь не так хороша,
Может быть, я не выйду на свет,
Но я летал, когда пела душа,
И в груди хохотали костры,
И неслись к небесам по радуге слез.
Как смиренье - глаза Заратустры,
Как пощечина - Христос!

Красное на черном!

Красное на черном!
День встает, смотри, как пятится ночь.
Красное на черном!
Звезды, прочь!
Красное на черном!
На Кресте не спекается кровь.
Красное на черном!
И эпилогом - любовь.
Красное на черном!

Нелепо искать глаза
Сквозь стекла солнцезащитных очков,
Но ночь обостряет зрение
Хищников и кротов.
Ето все-таки шанс.
Остаться сытым или живым.
Здесь каждому разрешено
Стать первым или вторым
Воздух...
Мне нужен воздух.

Время лениво ведет концерт
Единогласных рук.
Униформисты сторожат партер,
Стуком отвечая на стук.
Хор воспевает мир,
Читая ноты только с листа.
Бутафор драпирует жизнь
Устами одного из ста.
Вырвав язык у слепого судьи,
В руки зрячих вложив свирель,
Сочными травами застелим святую постель!

Я начинаю путь,
Возможно, в их котлах уже кипит смола,
Возможно, в их вареве ртуть,
Но я начинаю путь.
Я принимаю бой,
Быть может, я много беру на себя,
Быть может, я картонный герой,
Но я принимаю бой.
Я говорю:
Живым - это лишь остановка в пути,
Мертвым - дом.

Смирное время,
Смирные дни,
Боль и радость почистили зубы и спят,
Звук, которым когда-то был крик,
В рот набрал воды
И прикусил язык.
Ржавчина
Выжженных звезд
Отражает промежутки сомнительных лет.
Плесень несет свой пост,
Прикрывая покрытый коростой погост.
Волчья ягода,
Черная кровь,
Немое темноводье водит тени по дну,
Языки публичных костров
Лижут лица.
Ей, начальник! Покорных - в ров!
Пот напомаженных туш,
Жирные рты плетут слюной кружева,
Зверь лакает из луж
Души тех, кто принял печать.
Маестро, туш!

Живым - это лишь остановка в пути...

1 День открытых дверей
2 Театр
3 Тоталитарный рэп
4 Армия жизни
5 Лодка
6 Все это рок-н-ролл
7 Шестой лесничий
8 Лень
9 Голубой банщик
10 Папа Тани
11 Стерх
12 Суд
13 Сумерки
14 Нет войне!
15 Черная рок-н-ролл мама
16 Мы держим путь в сторону леса

В нашем сумашедшем доме,
День открытых дверей.
И в приемном покое,
Множество людей

Все шумят, галдят
Где Бонапарт?
Где великий Галлилей?
Покажите нам скорей

Ведь в вашем сумашедшем доме,
День открытых дверей.
Мания величия, мания приличия
Клаустрофобия и никрофилия.

В нашем сумашедшем доме,
День открытых дверей.

Мой театр - мой каприз.
И кто вошел сюда, тот уже артист.
Здесь тысячи фигур
Ведут игру.
Здесь кто-то виноват, кто-то рад,
Кто-то зол, кто-то счастлив, кто-то просто слаб.
Театр - мой мост.
Я слышу смех звезд.

Тоталитарный рэп - это старый, как мир, аттракцион,
Но он жив и теперь.
И комнату смеха от камеры пыток
До сих пор отделяет лишь дверь.
И гласность имеет свой собственный голос,
Но за гласностью негласный надзор.
И если тебя выбирают мишенью, то стреляют точно, в упор.
Тоталитарный рэп - это модель общества глухонемых.
И если они вдобавок плохо видят,
То это только лучше для них.
Вы скажете мне: "Что за поза? Вы, батенька, максималист!"
Я отвечу вам: "Что вы, мой фюрер, я просто антифашист!"

Подворотни растили их,
Чердаки заменили им дом,
Каждый из них ненавидел крыс,
Каждый из них был котом.
В новых районах большого города
Война... Это закон.
Каждый из них знал своя место,
Когда вставал район на район.
Им пели сладкие песни,
Каждым словом умножая ложь,
Но когда слова пахнут блевотиной,
В дело вступает нож.
Уличный цирк в рабочем квартале -
Это ли не поле чудес?
Каждый из них был далеко не ангел,
В каждом из них жил бес.

Армия жизни - дети могил.
Армия жизни - сыновья помоек и обоссанных стен.
Армия жизни - солдаты дна.
Армия жизни помнит о том, что на Земле никогда
Не прекращалась война.
Война.

Фонари под глазами чeрных окраин
Заштриховали их день,
Каждая помойка им была баррикадой,
Каждая витрина - мишень.
В кодексе чести любой подворотни
Нет места слову "любовь".
Если каждый станет о любви слагать песни,
Кто за любовь прольeт кровь?
Им так не хватало солнца,
Но ночь была с ними на "ты".
Вы их называли "шпаной",
Они вас называли "менты".
Сытый голодному не товарищ -
Это аксиома, верь не верь.
Каждый из них был постоянно голоден,
В каждом из них пел зверь.

Пели дождь и ручей всю ночь
Заунывную песнь свою.
А под утро ветер подул
И, наверно , вспугнул луну.
Как печален-пeчален мир
Словно осень - моя тоска,
Мне бы читой воды испить
Из прозрачного родника...

Я в пути и нет у меня
Никаких тревог и забот,
Одинокая лодка моя,
Разрезая волну, плывет.

Я вокруг стены обошел,
Это путь в три десятка ли,
И увидел везде-везде
Краски яркие отцвели.
Только заросли тростника
Разлились, как море, кругом,
Я плыву на лодке, а она
Белым кажется лепестком...

В тростнике густом рыбака
Еле-еле шляпа видна,
Да заметна из-под нее
Белых-белых волос копна.
Я хочу поближе подплыть,
Поздороваться с ним - да как?
Только чаек зря напугал -
Седовласый исчез рыбак.

Ветер жизнь в природу вдохнул
И во все, что в природе есть,
И во все, что дано любить, -
А всего нам, увы, не счесть!
Я ушел, а ветер с ладьей
Продолжали спор вдалеке,
Отражение облаков
Растворилось в бурной реке.

И мы катимся вниз по наклонной
С точки зрения высших сфер.
Молодежные группировки
Берут с нас дурной пример.
Где воспитательный фактор?
Где вера в светлую даль?
Эй, гитарист, пошли их всех на...
И нажми на свою педаль!
Давай!
Все это рок-н-ролл!

Шестой лесничий мертвого леса...
О, небеса!
Здесь не до смеха, не до фиесты
И не до сна.
Всех поднимая звонкою флейтой -
Тень под глаза,-
Шестой лесничий,
Шестой лесничий что-то сказал.

И заревели истошно глотки.
"Всех причесать!"
И глохли тонкие перепонки.
"Лечь! Встать!"
А когда вышел грозный хозяин,
Нервно упали ниц
Их спины стоили ровно столько,
Сколько пергамент лиц.
Не совладать с простым сюжетом -
Только каприз.
Нас поднимали вовсю сонетом,
Мы же стремились вниз.
И имена героических песен,
Ваших тарелок слизь...
Шестой лесничий,
Шестой лесничий
Здесь.
Ну-ка брысь!

Миша из города скрипящих статуй

Лень неизличима, лень непобедима,
Лень просто необходима тем, кто выпил пива с рыбой.

Он потрет вам спинку
Он подаст вам пива
Чистую простынку, у-е-е
Он игриво развернет, как Кио
Чародей пара
Веник для него священен
Но чуть-чуть угара, у-е-е
Он подпустит в помещенье

У, голубой банщик, у-е-е,
Голубой банщик
У, голубой банщик, у-е-е,
Голубой банщик

Тысячи соблазнов
Каждый день проходят мимо
После пара красных
С скользкой кожею налимов
Добровольной пыткой
Он совершенно не схож с маркизом де Садом
Но с милою улыбкой
Он старается зайти к вам с заду

У, голубой банщик, у-е-е,
Голубой банщик
У, голубой банщик, у-е-е,
Голубой банщик
Ты уже не мальчик, у-е-е,
Юный барабанщик
Ты уже не мальчик, у-е-е,
Юный барабанщик

От зари и до зари
Няня сушит сухари.
Скоро новую пришлют
Потому, что эту заберут!

Я поднимаю глаза...

Как лежу я, молодец, под Сарынь-горою,
А ногами резвыми — у Усы-реки.
Придавили груди мне крышкой гробовою,
Заковали рученьки медные замки.
Каждой чёрной полночью проползают змеи,
Припадают к векам мне и сосут до дня...
А и землю-матушку я просить не смею —
Отогнать змеёнышей и принять меня.
Лишь тогда, как исстари, от Москвы Престольной
До степного Яика грянет мой Ясак —
Поднимусь я, старище, вольный иль невольный,
Да пойду гулять по водам я — матёрый казак.
Две змеи заклятые к векам присосутся
И за мной потянутся чёрной полосой...
По горам, над реками города займутся,
И година лютая будет мне сестрой.
Пронесутся знаменья красными столбами,
По земле протянется огненная верфь,
И придут Алаписы с песьими главами,
И в полях младенчики поползут, как червь.
Задымятся кровию все леса и реки,
На проклятых торжищах сотворится блуд...
Мне тогда змеёныши приподнимут веки...
И узнают Разина. И начнётся суд.

Думы мои - сумерки,
Думы - пролет окна,
Душу мою мутную
Вылакали почти до дна.
Пейте, гуляйте, вороны,
Нынче ваш день,
Нынче тело да на все четыре стороны
Отпускает тень.

Вольному - воля,
Спасенному - боль
Вольному - воля,
А-а-а.

Вот он я, смотри, Господи,
И ересь моя вся со мной.
Посреди болот алмазные россыпи
Глазами в облака да в трясину ногой.
Кровью запекаемся на золоте,
Ищем у воды прощенья небес,
А черти, знай, мутят воду в омуте,
И стало быть ангелы где-то здесь.

Но только в комнатах воздух приторный,
То ли молимся, то ли блюем.
Купола в России кроют корытами,
Чтобы реже вспоминалось о Нем.
А мы все продираемся к радуге
Мертвыми лесами да хлябью болот,
По краям да по самым по окраинам,
И куда еще нас бес занесет?

Но только цепи золотые уже порваны,
Радости тебе, солнце мое!
Мы, такие чистые да гордые,
Все пели о душе, да все плевали в нее.
Но наши отряды, ох, отборные,
и те, что нас любят, - все смотрят нам вслед,
Да только глядь на образа, а лики-то черные,
И обратной дороги нет.

Вперед!
Вперед, бодисатва, вперед!
Вперед, бодисатва, вперед!
Вперед, бодисатва!
Мама, что мы будем делать
Когда она двинет собой

Все мы
Вышли из чрева
Черного чрева рок-н-ролл девы,
Мы танцуем, как умеем, где попало,
Мы хотим еще больше, нам этого мало.
Мама плюнь за нас три раза через левое плечо.
Спасибо, мама! Ух, горячо!!!

Мы держим путь в сторону леса...

1 Армия жизни
2 Чик-чик-чик
3 Сумасшедший дом
4 Плод
5 Птица марабу
6 Снова в Америку
7 Света
8 Прозаик
9 Черта
10 Дятел
11 Нет войне!
12 Чунга-чанга
13 Поллюционный сон
14 Голубой банщик
15 Все это рок-н-ролл
16 А мы танцуем на палубе тонущего корабля

Фонари под глазами черных окраин
Заштриховали их день,
Каждая помойка им была баррикадой,
Каждая витрина - мишень.
В кодексе чести любой подворотни
Нет места слову "любовь".
Если каждый станет о любви слагать песни,
Кто за любовь прольет кровь?
Им так не хватало солнца,
Но ночь была с ними на "ты".
Вы их называли "шпаной",
Они вас называли "менты".
Сытый голодному не товарищ -
Ето аксиома, верь не верь.
Каждый из них был постоянно голоден,
В каждом из них пел зверь.

Цек-цек-цек-цек-цек-ЦеКа.
Цек-цек-цек-цек-цек-ЦеКа.
Чик-чик-чик-чирик-ЧеКа.
Цап-царап.

Как ярко светит ослепленной солнце...

Цек-цек-цек-цек-цек-ЦеКа.
Цек-цек-цек-цек-цек-ЦеКа.
Чик-чик-чик-чирик-ЧеКа.
Цап-царап.

Сумасшедший дом

Я пою о сумасшедшем доме,
Не могу петь ни о чем я, кроме...
Потому, что я здесь живу.
Без забот живут больные,
Короли, городовые.
Каждый день здесь маскарад - я рад.
Хочешь стать премьер-министром,
Главврачом, економистом?
Постов здесь завались - кем хочешь, становись.
Я пою о сумасшедшем доме,
Не могу петь ни о чем я, кроме...
Потому, что я здесь живу.
Потому, что я здесь живу.
Потому, что я здесь живу.

Больной Самойлов! Пройдите в палату, получите лекарства.
У-е, доктор!

Меланхолия дна, атрибут шагов,
Я хранитель огня прошлогодних костров.
Мой адрес - Страна Дураков, Поле Чудес.
Я черчу свой узор на прибрежном песке.
Я искатель движения в стоячей воде.
Я знаю магию слов - "Крекс, фекс, пекс"!

Я рощу свой плод.
Я рощу свой плод.
Я рощу свой плод.
Я рощу свой плод.

Чтобы дольше стоять нужно встать на карниз.
Я свидетель стремления вниз.
Я смотрю себе под ноги и пытаюсь смотреть вокруг.
Мне не важен ответ, мне интересен процесс.
Я играю, по нотам и без.
Хотя уверен, что распутывать нить - это замкнутый круг.

Но, несмотря ни на что, я рощу свой плод.
Я рощу свой плод.

Беспредельность пространства, космический бум.
Я блюститель звезд, я прозябатель лун.
Моя сила - в магии слов: "Крекс, фекс, пекс"!
Я почти что Барбюс, я мудрее змей.
Я задаю вопрос, не касаясь корней.
Я просто рощу свой плод на Поле Чудес.

Я рощу свой плод.

Теперь он в ТОПье, он взят в екран.
Теперь ему протежируют сытые лица.
Он принял титул, он вышел за грань,
Но стал конкретен, как передовица.
Вольному - воля. Он открыл глаза.
Он прошел по парапету, минуя ОВИР.
Вот она - взлетная полоса.
Он идет по трапу завоевывать мир.
Снова, снова в Америку!

Еще только три-четыре песни - тебе пора на завод.
Еще только три-четыре рюмки - и мне пора в самолет.

Смотреть и слушать, понимать, мечтать и здраво рассуждать.
Вот молодец!

Ты когда-нибудь бывал в цеху,
Где колотит молот по железу?
Если бас не отдает в паху,
Значит, эта песня бесполезна.

Он прост в окраске и не поет.
И так у дятла полно забот:
Тут нужно стукнуть, там - постучать,
Он с детства лесу привык помогать.

Мой рок-н-ролл никогда не был первым,
Он даже не был вторым,
Но я его играю день изо дня,
Я не хочу расставаться с ним.
Право на него я оставляю за собой -
Мой рок-н-ролл, мой!

Пусть мне говорят, что я ничего не открыл
И будто это не мой стиль,
Но я не собираюсь ничего открывать,
Я кричу: "Бис!" тем, кто открыл.
И все же право на него я оставляю за собой,
Мой рок-н-ролл, мой!

Я не претендую на место вверху,
Я просто пытаюсь петь.
Я не хочу копаться в грязном белье,
Пусть будет все, как есть.
Но кой-какое право я оставлю за собой -
Мой рок-н-ролл, мой!

Нет войне! Даешь рок-н-ролл!

Вы таинственны, как ночь.
Вы близки и, в тоже время, так далеки.
Я ловлю вашу тень, я слышу ваши шаги,
Я жду прикосновения вашей руки.
Я видел вас недели три назад.
Я помню ваш взгляд, я слышу ваш стон.
Теперь я жду, когда вы вернетесь ко мне,
О, мой жестокий, поллюционный сон.

Я выключу свет, я лягу в кровать,
Я поставлю "Боды Лове" и даже отключу телефон.
А вы опять обманите меня,
О, мой своенравный, поллюционный сон.

Я сплю по 24 часа.
Я жду по 24 часа.
Я жду по 24 часа.
Я жду вас и ночью и днем.
Я сплю по 24 часа.
Я жду по 24 часа.
Я сплю по 24 часа.
О, мой сон!

Беседы на сонных кухнях,
Танцы на пьяных столах,
Где музы облюбовали сортиры,
А боги живут в зеркалах.
Где каждый в душе - Сид Вишес,
А на деле - Иосиф Кобзон.
Где так стоек девиз: "Кто раньше успеет, ты или он?"
Все это рок-н-ролл! Рок-н-ролл, а-а.

Автобусы и самолеты,
Пароходы и поезда.
Сегодня нас ждет Камчатка,
Завтра Алма-Ата.
Послезавтра мы станем пить пиво,
В "Пушкаре" или в "Жигулях".
А что с нами будет через неделю,
Ведает только Аллах.
Все это рок-н-ролл!

Ето чем-то похоже на спорт,
Чем-то на казино,
Чем-то на караван-сарай,
Чем-то на отряды Махно,
Чем-то на Хиросиму,
Чем-то на привокзальный тир.
В этом есть что-то такое,
Чем взрывают мир.
Все это рок-н-ролл!

И вот уже академики чешут плеши,
Погоны свистят в свисток,
Румяные домохозяйки
Зеленеют при слове РОК.
Товарищи в кабинетах
Заливают щеками стол,
Им опять за обедом стал Костью в горле
Очередной рок-н-ролл.
Да, это рок-н-ролл!

Ну а мы, ну а мы, педерасты,
Наркоманы, нацисты, шпана!
Как один социально опасны,
И по каждому плачет тюрьма.
Мы пена в мутном потоке
Пресловутой "Красной Волны".
Так об этом пишут газеты,
И газеты, наверно, правы.
Все это рок-н-ролл!

И мы катимся вниз по наклонной
С точки зрения высших сфер.
Молодежные группировки
Берут с нас дурной пример.
Где воспитательный фактор?
Где вера в светлую даль?
Ей, гитарист, пошли их всех на...
И нажми на свою педаль!
Андрюха, давай!
Все это рок-н-ролл!

Солнце умирает ночью
Птица в Африку летит
Обездоленный рабочий очарованый стоит
С неба звездочка упала,
И прожгла ему штани.
И теперь во всей вселленной
Состояние войны.

А мы танцуем на палубе
Тонущего корабля - 3 раза
И напеваем тра ля ля ля ля

На Бермудскии треугольник
Залетело НЛО.
Я прочел им две газети,
Их как ветром унесло.

Вянет лист, уходит лето
Проч гони тоску печаль
Мы живем в стране советов
Нам прошедшего не жаль

1 Новый метод
2 Тоталитарный рэп
3 Шестой лесничий
4 Театр теней
5 Аэробика
6 Только этот день (Осеннее солнце)
7 Солнце за нас
8 Стерх

Я тебе разрешаю все.
Делай все, что хочешь,
Только - хорошо.
Твои права - мой закон,
Я - твой слуга, ты - мой гегемон.
Мы с тобой будем дружно жить.
Ты - работать. Я - руководить.
Великий перелом. Новый почин.
Перестройка - дело умных мужчин.

Новое мышление.
Новый метод.

Правофланговый - всегда прав.
Диктатура труда. Дисциплинарный устав.
На улицах чисто. В космосе мир.
Рады народы. Рад командир.
Я сижу очень высоко.
Я гляжу очень далеко.
Семь раз меряй. Один - режь.
Гласные-согласные, творительный падеж.

Новое мышление.
Новый метод.

Миша из города скрипящих статуй